Здравствуйте!

Этот кошмар ворвался в нашу семью 3 месяца назад. Моя внучка Лерочка, 2.5 лет, пожаловалась на боль в животе. Повезли ее в больницу с подозрением на аппендицит. 2 дня хирурги обследовали ее. Надо отдать им должное: не стали резать сразу, а провели комплексное обследование, сделали УЗИ и КТ и обнаружили объемное новообразование в забрюшинном пространстве. Конечно, поняли сразу, что это. Мир рухнул. Чувство обреченности, отчаяния и ужаса, в котором мы находились, не передать словами. Все казалось нереальным и не верилось, что это происходит с нами.

Родители срочно повезли ребенка в Киевский институт рака. В Киеве мать с дочерью провели долгих два месяца. Биопсия, компьютерная томография, анализы крови, гистологические исследования. Наконец был поставлен предварительный диагноз – эмбриональная липосаркома забрюшинной области (как впоследствии оказалось, неправильный). Сомневаясь в своем диагнозе, киевские медики все же провели курс химиотерапии, которая не дала никаких результатов, а только подорвала и без того ослабленный организм ребенка. Было потрачено драгоценное время на эксперименты.

Жизнерадостная, веселая, озорная девчушка превратилась в маленького изможденного человечка с печальными глазами. Она больше не смеется и не просит мою младшую дочь “побеситься” с ней, как это было раньше. Она больше не вертится возле зеркала, прикалывая какие-то безделушки себе на волосы, не танцует, услышав музыку. Она больше не хочет выходить на улицу гулять. Она перестала ходить, видимо, чувствуя неуверенность и слабость в ногах. Она как будто понимает, что с нею происходит что-то непонятное и страшное, смотрит на тебя своими огромными глазами, ничего не просит и не жалуется.

Так как опухоль тесно связана с органами брюшной полости и магистральными сосудами, в Киеве делать операцию по удалению опухоли не решились и посоветовали родителям ребенка самим решать свою проблему. Бросились на поиски клиники, где смогут помочь. Родителями ребенка получено согласие на прохождение обследования и лечения в Санкт-Петербургском НИИ онкологии им. проф. Петрова. Но в связи с тем, что мы, севастопольцы, граждане Украины, лечение возможно только на коммерческой основе.

Сейчас моя дочь Евгения с Лерой и мужем в Петербурге. В НИИ им. Петрова уже исследовали биоптат, привезенный из Киева, и пришли к выводу, что у внучки PNEТ в забрюшинном пространстве, лечение которого требует совершенно иного подхода, чем это было сделано в Киеве. Но опять же полной уверенности в поставленном диагнозе нет и скорее всего придется делать дополнительные обследования. Примерная стоимость лечения в Петербурге 20-30 тысяч долларов, Господи, какая же это мука видеть, как твоя частичка, твоя кровинушка чахнет и вянет на глазах, а ты не в силах ей помочь просто потому, что нет каких-то цветных бумажек, в данном случае – эквивалента детской жизни. Часть денег собрали родственники и друзья, но собранных средств мало, поэтому я обращаюсь к вам, дорогие люди, с просьбой о помощи в нашей борьбе со страшной болезнью. Надежда на спасение нашей девочки есть и она реальна, так как рак у детей хорошо поддается лечению, важно, чтобы это лечение проводилось правильно и вовремя.

Лера и её мама снимают комнату в Санкт-Петербурге.

Соловьева Лариса Федоровна,
бабушка Леры